Спектакль прошел с большим успехом.
Зина Круглова по ходу действия так хватила Шуру кочергой, что у него спина затрещала.
Зрители в восторге кричали: «Бей его, Зина, лупи!»
Но Шура, как настоящий артист, даже виду не подал, что ему больно.
В эпилоге все действующие лица пели и плясали. В заключение выступили акробаты Лена и Игорь Буш.
Потом на сцену поднялся Коля Севостьянов и спросил:
— Понравилось?
— Понравилось! — хором ответили зрители.
— Вот видите, — сказал Коля. — Ребята этого дома помогли нашим маленьким товарищам в Поволжье. Как по-вашему: хорошо они сделали?
— Хорошо! — опять хором ответили ребята.
— Так, — продолжал Коля. — Теперь знаете вы, кто такие юные пионеры?
Все зашумели. «Знаем!» — кричали одни. «Не знаем!» — кричали другие.
Коля поднял руку и, когда все утихли, сказал:
— Пионеры должны довести до конца дело, которое начали их отцы и старшие братья, — дело коммунизма. В нашем районе уже есть три отряда: на «Каучуке», «Ливерсе» и Гознаке…
— А почему у нас нет? — спросил Миша.
— Об этом я и хотел вам сказать. Этот клуб переходит в ведение нашей фабрики. И при фабрике организуется пионерский отряд. Кто из вас хочет стать юным пионером, может сейчас у меня записаться.
— Сейчас я ему задам один вопросик, — тихо проговорил Генка.
— Что за вопросик? — насторожился Миша.
— Имеют ли право пионеры лупить скаутов?
— Глупый вопрос! — рассердился Миша. — И вообще, что у тебя за привычка: лупить да лупить… Лупить тоже надо с толком.
— Пионер свое дело делает быстро и аккуратно, — размахивая молотком, разглагольствовал Генка. Он стоял на верхней ступеньке деревянной лестницы, под самым потолком клуба, и прибивал к стене плакат.
— Вот-вот, быстро и аккуратно, а ты уже целый час копаешься, — заметил Слава, державший лестницу.
С потолка свисали гирлянды еловых ветвей с рассыпанными по ним разноцветными лампочками. Пионеры кончали устройство звеньевых уголков. Пахло свежей елью, столярным клеем, краской.
Пионеры были в новенькой форме защитного цвета. Костюмы им выдала дирекция фабрики.
— Вот, ребята, — сказал директор фабрики, подписывая наряд на материал, — страна наша разута, раздета, только из разрухи вылезает, а для вас ничего не жалеет. Помните это.
Генка слез с лестницы и стал рядом с Мишей и Славой. Мальчики с удовольствием осматривали свою работу.
В центре звеньевого уголка красовался фанерный щит: «Звено № 1 имени Красного Флота». Буквы были вырезаны в фанере и заклеены с обратной стороны красной бумагой. Сзади щита помещалась электрическая лампочка, и буквы горели ярко-красным пламенем.
— А? Здорово? — хвастался Генка. — Никто так не придумал!
С банкой краски в руках мимо них пробежал маленький Вовка Баранов. Он чуть не задел Генку. Генка отскочил в сторону и с испугом посмотрел на рукав своей новенькой гимнастерки.
— Бяшка несчастная! Носится как угорелый! Чуть гимнастерку не запачкал! — Генка с удовольствием пощупал гимнастерку. — Материальчик первый сорт! — Он причмокнул губами. — Вот тебе и текстильная промышленность!
К ним подошел вожатый отряда Коля Севостьянов.
— Коля, — сказал ему Генка, — смотри, как мы здорово придумали. Лучше, чем у всех.
— Неплохо, — равнодушно ответил Коля, — а хвастать нечего. Ваше звено старшее, у вас и должно быть лучше… Поляков! Быстро! Со звеном на площадку. Там Коровин со своими пришел.
— Есть! — ответил Миша.
— Первая встреча самая ответственная. Сумеете подружиться — будут ребята ходить. Не сумеете — больше не придут. Для первого раза постарайтесь вовлечь их в игру.
— Звено Красного Флота, — крикнул Миша, — становись!
Пионеры выскочили из клуба и побежали на площадку — так назывался теперь задний двор. Ничто там, впрочем, не изменилось, только висела сетка для волейбола. Возле дома на асфальте сидели беспризорники, в лохмотьях, грязные, с нестрижеными волосами. Только один паренек был в новенькой серой кепке, вероятно только сегодня раздобытой. Они изредка перебрасывались словами, не обращая внимания на окруживших их маленьких ребятишек, с любопытством разглядывавших странных пришельцев.
Пионеры разбились на две группы и заняли места на волейбольной площадке.
— Еще шесть человек! — крикнул Миша, приглашая этим беспризорников вступить в игру.
Никто из них не пошевелился. И все время, пока пионеры играли, они сидели в прежних позах, равнодушные и к игре, и ко всему окружающему.
— Не поддаются! — прошептал Генка.
Вместо ответа Миша направил мяч прямо в беспризорных. И это не произвело никакого впечатления. Только Коровин лениво отпихнул мяч ногой.
Пионеры играли с азартом. Поминутно слышалось: «пасок», «бей», «удар», «режь», «свечка», «туши», «мазила», но и это не подзадоривало беспризорников. Некоторые из них, прислонившись к стене, дремали.
«Они присматриваются, сразу их не вовлечешь, — думал Миша, — но как бы они не ушли».
Последний свисток судьи, игра закончилась. На площадку вступили девочки, мальчики подсели к беспризорникам.
— Здорово, Коровин! — сказал Миша. — Как дела?
— Помаленьку, — нехотя ответил Коровин.
— Что это у вас за палка? — спросил беспризорник с таким обилием веснушек на лице, что их не мог скрыть даже толстый слой грязи, и показал на водопроводную трубу, укрепленную между двумя деревьями.