Библиотека мировой литературы для детей (Том 30. К - Страница 82

— Ах да, — спохватился Миша, — чуть не забыл!

Он открыл свою сумку, вытащил оттуда пакет и очень долго разворачивал его. Все следили за его руками. Наконец Миша развернул последний лист… Блеснуло стальное лезвие конька… «норвежка»!

Генка взял в руки конек, осторожно провел ногтем по лезвию, приложил к уху, щелкнул и наконец проговорил:

— Здорово… А где второй?

Миша развел руками:

— Только один… второго не достал. Ничего, поездишь пока на одном, а там видно будет.

У Генки было такое жалкое выражение лица, что даже Зина и та не рассмеялась. А уж как смешно было представить себе Генку бегающим по катку на одном коньке!

Генка положил конек на табурет, глубоко вздохнул и упавшим голосом произнес:

— Прошу к столу.

— Погоди, — остановил его Слава, — у меня ведь тоже есть подарок. — Он засунул руку в портфель, долго шарил там и… вытащил второй конек.

— Разыграли! — взвизгнул Генка, потом замолчал, внимательно посмотрел на друзей и медленно проговорил: — Значит… коллекция, шахматы, кожаная куртка.

— Ладно, — перебил его Миша, — замнем для ясности.

Глава 68

ПУШКИНО

Наконец пришел ответ из Петрограда:

«Здравствуйте, ребята! Ваше письмо попало ко мне. По карточкам Терентьевых много, но всё не те. Бывшая домовладелица Васильева, которую я специально посетила, сказала, что Терентьев с женой действительно проживали у нее до войны, а мамаша жила где-то под Москвой. Вот все, что я могла узнать. Насчет бюрократизма вы не правы. В Петрограде проживает несколько тысяч Терентьевых, и без точных данных адрес дать невозможно. С комсомольским приветом Куприянова».

— Вот, — сказал Миша. — Учитесь, как пользоваться достижениями науки и техники.

— Какая же тут техника? — спросил Генка.

— Почтовая связь разве не техника? Вот как действуют рассудительные люди, а безрассудные летят неизвестно куда.

Генка в ответ съязвил:

— Тебя она тоже здорово поддела с бюрократизмом.

— Ничего не здорово, — сказал Миша, — но не в этом дело. В воскресенье поедем в Пушкино и возьмем с собой лыжи.

— Зачем лыжи? — удивился Слава.

— Для конспирации.

…В воскресенье друзья сошли на станции Пушкино. В руках у каждого были лыжи и палки.

Вдоль высокой деревянной платформы с покосившимся павильоном тянулись занесенные снегом ларьки. За ларьками во все стороны расходились широкие улицы в черной кайме палисадников. Они замыкали квадраты дачных участков. Протоптанные в снегу дорожки вели к деревянным домикам с застекленными верандами. Голубые дымки над трубами оживляли пустынный поселок.

— По одной стороне туда, по другой — обратно, — сказал Миша. — Главное — не пропустить ни одной таблички.

— Лучше в сельсовете спросить, — сказал Слава.

— Нельзя, — возразил Миша, — поселок маленький, это вызовет подозрения.

— Кого нам бояться! — сказал Генка. — Старушка сама обрадуется, когда мы клад найдем.

— Ты ее в глаза не видел, а рассуждаешь, — заметил Миша. — Поехали.

Они проискали целый день, но дома Терентьевой не нашли.

— Так ничего не выйдет, — сказал Слава, когда мальчики снова собрались на станции, — половина домов без табличек. Нужно в сельсовете спросить.

— Я тебе уж сказал: нельзя! — рассердился Миша. — Забыли, что Свиридов говорил? В следующее воскресенье опять приедем.

Мальчики сняли лыжи. Когда они подошли к кассе, их окликнули: «Здравствуйте, ребята!» Мальчики обернулись и увидели Елену и Игоря Буш, акробатов.

Лена приветливо улыбалась. Ее белокурые локоны падали из-под меховой шапочки на воротник пальто. Игорь смотрел серьезно и, пожимая ребятам руки, пробасил:

— Сколько лет, сколько зим!

— На лыжах катались? — спросила Лена. — Почему к нам не заехали?

— А вы разве здесь живете? — спросил Миша.

— Здесь. У нас свой дом. Пойдемте.

— Поздно, — сказал Миша, — мы приедем в следующее воскресенье.

— Обязательно приедем, — подтвердил Генка и таинственно добавил: — Дело тут есть.

— Какое дело? — спросила Лена.

— Так, ерунда. — Миша свирепо посмотрел на Генку.

— Нет, скажите, — настаивала Лена.

— Я тетку свою разыскиваю, — сказал вдруг Генка.

Лена удивилась:

— Она ведь в Москве, твоя тетка?

— То одна тетка, а это другая.

— И вы ее не нашли?

— Нет, адрес потеряли.

— Как ее фамилия?

Мальчики молчали.

— Как ее фамилия? Или вы фамилию тоже потеряли?

— Ее фамилия Терентьева, а зовут Мария Гавриловна, — сказал Миша. — Вы не знаете ее?

— Терентьева, Мария Гавриловна? Знаю, — сказала Лена, — она живет рядом с нами. Пойдемте, мы вам покажем.

Глава 69

НИКИТСКИЙ

— Имейте в виду, — говорил по дороге Миша, — тетке нельзя говорить, что Генка ее ищет.

— Почему?

— Это длинная история. Она думает, что Генка умер, и если ей так прямо бухнуть, то у нее от радости может случиться разрыв сердца.

— Мы с ней почти незнакомы, — сказала Лена. — Она живет очень замкнуто.

— Вообще, — продолжал Миша, — никому не говорите. И папе своему не говорите.

— Папа умер, — сказала Лена.

Миша смутился:

— Извини. — И, помолчав, спросил: — Как же вы теперь?

— Работаем с Игорем «два-Буш-два, воздушный аттракцион».

Они подошли к небольшому домику.

— А вот здесь живет Мария Гавриловна. — Лена показала на соседний дом.

Из-за высокого забора виднелась только крыша с ноздреватой коркой снега по краю.